О реакции Москвы на потепление в отношениях Беларуси и Евросоюза
— Если я правильно понимаю, не все санкции в отношении Беларуси были отменены.
Что касается процесса сближения между Беларусью и ЕС, у нас нет никаких аллергий, никаких ощущений ревности. Это естественное стремление любой страны, в том числе Российской Федерации, искать взаимовыгодные связи со всеми своими соседями.
Отмечу, что с нашей стороны не было никакого охлаждения к ЕС, мы по-прежнему убеждены, что Россия и Евросоюз, Беларусь и Евросоюз, другие наши страны-соседи, должны сотрудничать транспарентно, равноправно и откровенно. И мы никогда не ставили вопрос перед нашими партнерами на постсоветском пространстве: вы должны выбирать, с кем вы хотите быть — с Россией или с Западом. Такой вопрос ставили перед странами постсоветского пространства наши западные коллеги, ставили неоднократно (чего стоил первый Майдан на Украине 2004 года, когда министры иностранных дел Евросоюза публично требовали от Киева сделать выбор: с кем вы хотите быть с Россией или с Европой). Я считаю, что это безобразная, подрывная политика, которая до сих пор аукается и украинскому народу, и многим другим.
Мы всегда за равноправное, продвинутое и стратегическое партнерство с Евросоюзом, этот принцип остается в наших доктринальных установках. И как только Евросоюз будет готов изменить свою нынешнюю абсолютно тупиковую линию — а такие признаки уже проявляются — мы будем готовы вернуться на путь поступательного развития в интересах и наших граждан, и граждан стран Евросоюза. Повторю, целый ряд указаний есть на то, что осознание абсолютной бесперспективности нынешней линии приходит ко многим членам ЕС (…).
Мы говорили нашим партнерам на постсоветском пространстве и нашим евросоюзовским коллегам, что мы бы не хотели, чтобы известная программа Восточное партнерство использовалась для того, чтобы ставить так называемые фокусные страны перед ложным выбором. Мы были готовы с самого начала сотрудничать с этим проектом, предлагали поискать проекты (…), которые включали участие Российской Федерации. С тех пор мало что получилось, к сожалению. Но мы не делаем из этого трагедии, хотя знаем, как кое-кто хочет этот в принципе нацеленный на достижение полезных результатов процесс опять превратить в антироссийскую некую затею.
Еще раз подчеркну: у нас не вызывает никакого отторжения стремление какой-либо страны сотрудничать с кем бы-то ни было в сфере социально-экономического, гуманитарного, культурного развития. Это закреплено в наших документах, называется принципом многовекторности. Россия по своему географическому положению не может иначе подходить к выстраиванию своей внешней политики. Равно как и Беларусь, учитывая географическое и геополитическое положение вашей страны, имеет полное право, я уверен, даже должна, добиваться хороших отношений со всеми своими соседями. То, что к соседям приходит озарение и они начинают отказываться от своей санкционной принудительной позиции в отношениях с Беларусью, можно только приветствовать. Надеюсь, это делают они не только для того, чтобы опять попытаться оторвать Беларусь от России, а потому, что убедились, что любые санкции — это путь в никуда, и ничего хорошего они никогда не приносят тем, кто их заказывает и осуществляет.
О НАТО и военных учениях России и Беларуси
— Стенания и причитания по поводу наших учений с Республикой Беларусь наблюдаются не первый год. Сейчас готовятся учения Запад-2017, пару лет назад были учения Щит Союза — 2015. Те же крики раздавались: что сейчас российские войска войдут якобы для проведения учений, потом останутся там навеки и оккупируют Беларусь. Большего бреда трудно себе представить, тем более, если речь идет о политиках, которые претендуют на какую-то респектабельность в ЕС.
Слухи, что мы якобы готовимся к введению войск в Беларусь под видом учений уже были многократно опровергнуты — и с российской стороны, и со стороны руководства Республики Беларусь. Наши коллеги из Северо-Атлантического альянса прекрасно знают, что у них есть приглашение на эти учения, они проводятся транспарентно, так же, как и все предыдущие совместные учения Российской Федерации и Республики Беларусь.
В совете Россия — НАТО была уже презентация неоднократно по поводу тех учений, которые проводятся с участием России, ее союзников и партнеров. Все, что необходимо делать для поддержания нормальной атмосферы в Европе, для укрепления доверия, для недопущения обострения ситуации, недопущения нагнетания каких-то конфронтационных тенденций, мы стараемся делать.
Но когда уже мы многократно убедились, что все эти приготовления, которые сейчас реализуются на практике, когда инфраструктура НАТО приближается к нашим общим границам, когда новые подразделения направляются туда же, причем под лозунгом постоянной ротации, что означает постоянное развертывание во всех практических смыслах, мы прекрасно понимаем, что предлоги, которые используются для оправдания подобного рода действий, надуманные. И что не было бы государственного переворота на Украине, после которого мы вынуждены были идти на защиту тех людей, которые отказывались подчиняться путчистам неонацистского толка, все равно было бы что-нибудь придумано. Потому что натовские планы никогда не менялись и с разной степенью интенсивности были нацелены на то, чтобы жадно осваивать то геополитическое пространство, которое, как они считали, оказалось бесхозным после распада СССР. Эта стратегия, к сожалению, возобладала над теми, кто предлагал после распада СССР идти не по укреплению Северо-Атлантического альянса, не по его бесконечному расширению во все стороны и прежде всего на Восток, не по пути углубления разделительных линий в Европе, а по пути все-таки выработки общего подхода, может быть, под крышей ОБСЕ, под какой-либо иной универсальной крышей, подхода, который опирался бы на обеспечение равной неделимой безопасности для всех стран Северо-Атлантического региона.
(…) Я все-таки высокого мнения о качестве военной мысли, военной подготовки в США, Германии, Великобритании, других странах Северно-Атлантического альянса. Я не могу допустить, что у них есть хоть малейшее допущение, что Россия будет нападать на НАТО. Все, что происходит, отражает ту линию, которая возникла в конце 80-х — начале 90-х годов: осваивать геополитическое пространство, которое оказалось как бы свободным в нарушение тех заверений, которые давали руководству СССР о том, что не просто НАТО не будет расширяться на Восток, но и на востоке Германии не будет никаких объектов натовской инфраструктуры (…).
О российской авиабазе в Беларуси
— Я не слышал, чтобы вопрос о военной базе поднимался в последнее время, мы приняли к сведению решение президента Республики Беларусь, который абсолютно в рамках своих полномочий и своей компетенции это решение принял. Мы к нему относимся с полным уважением. А о каком-то присутствии российских войск на территории Беларуси за пределами согласия белорусского руководства, я думаю, никто и не помышляет.
О разногласиях между Беларусью и Россией
— Нет ни одной пары государств, между которыми на сто процентов все было бы абсолютно согласовано раз и навсегда. Во-первых, страны все-таки обладают суверенитетом, во-вторых, в любом интеграционном механизме ключом является нахождение баланса между экономическими интересами. И этот баланс, однажды найденный, никогда не остается навсегда, потому что жизнь идет, экономика развивается, появляются новые технологии, меняется конъюнктура, которая влияет на экономику каждого участника международной торговли и международного инвестиционного сотрудничества. Так происходит и в наших отношениях в рамках Союзного государства.
Отмечу, переговорщики, особенно белорусского экономического блока, очень настойчивые, очень аргументированные, но и наши коллеги тоже стараются им в этом не уступать. Когда возникли в последнее время разногласия по поводу отдельных аспектов энергетического сотрудничества, эксперты потратили немало усилий, немало времени, но в итоге подготовили к апрельской встрече президентов почву для того, чтобы президенты Путин и Лукашенко достигли договоренности, которая сняла те вопросы, шероховатости, возникшие на данном этапе интеграционного взаимодействия.
Я уверен, что будут возникать какие-то вопросы, требующие дополнительного вмешательства и в будущем, и не менее уверен, что их будут регулировать таким же союзническим, товарищеским способом.
О равных правах для россиян и белорусов
— У нас договор 1997 года предусматривает унификацию во всех областях, понятно, что этих областей так много, что всего за один присест все сделать было трудно. Но сделано многое (…). Из того, что еще надо сделать, не так много осталось. По медицине нужно кое-какие нюансы уточнить. Сейчас идет процесс расширения категорий граждан, которые будут автоматически получать бесплатную медпомощь в обеих странах. Есть вопрос, который связан с несовпадением законодательства о праве собственности на недвижимость. Есть еще различие в том, что касается взимания платы за санаторное лечение и пребывание в гостиницах. Мы эти вопросы ставим перед нашими белорусскими друзьями. Я думаю, что это все уже мелкие вопросы. Иногда возникают вещи, которые требуют незамедлительного решения, как это произошло с вопросом о признании водительских удостоверений тех, кто занимается предпринимательской деятельностью. 16 июня, через две недели после того, как этот вопрос начал вызывать опасения, он уже полностью был снят.
О взаимном признании виз
— На заседании союзного правительства 16 июня в Петербурге была одобрена программа совместных действий по формированию общего миграционного пространства до 2020 года, и главным инструментом работы на этом направлении будет созданная достаточно давно межведомственная группа по согласованию миграционной политики. Ее возглавили первые заместители министров внутренних дел, и они встречались буквально в апреле, и в значительной степени подготовили предложения в рамках программы формирования общего миграционного пространства.
Это важный шаг в создании единых подходов в этом непростом вопросе, учитывая, что у нас нет пока полного совпадения перечня стран, с которыми мы имеем тот или иной визовый режим, безвизовый, облегченный визовый. Соглашение о едином визовом пространстве также в планах, и первым шагом на этом пути является договоренность, которую мы хотим согласовать, о взаимном признании виз. Это будет требовать каких-то профессиональных, технических, экспертных консультаций, которые мы сейчас начинаем. Но по достижении договоренности мы серьезно продвинемся не только в формировании единого миграционного, но и единого визового пространства.
